Bitch или не bitch? Женщина в хип-хоп культуре.

Хип-хоп культура в массовом представлении рассматривается как максимально мизогинная. Женщина в этой андроцентричной музыке и визуальной парадигме сведена до объекта наравне с машинами, алкоголем, часами и красивыми интерьерами — то есть представлена в виде собственности. Этот тип представления женщины сопряжен, естественно, с гиперсексуализацией её тела.

Чернокожая женщина в «американской мифологии» мыслилась как сексуально распущенная (black jezebel). Эта позиция довольно гармонично сочеталась с социальным статусом черных женщин Америки, изнасилование которых на протяжении долгого времени было легитимным, что и порождало миф о черной женщине как «шлюхе». Более того, крепко закрепившаяся колониальная ассоциация чернокожего человека с диким животным, которое демонстрирует беспорядочное примитивное сексуальное поведение, закрепляла этот образ. Хип-хоп заимствует данную схему из общего евроцентричного культурного контекста, подчеркивая свою маскулинность. Однако стоит более детально рассмотреть то, как работают конструкты сексуальности внутри хип-хоп культуры.

В 1990 году нью-йоркская группа A Tribe Called Quest выпустила, наверное, одну из самых влиятельных в хип-хоп музыке композицию под названием «Bonita Applebum», в основе которой лежит женский образ. Это пример того, как женственное было представлено на раннем этапе развития хип-хопа. Гвендолин П. Доу предлагает рассматривать Bonita Applebum в качестве женщины как символа добродетели. В тексте песни звучат следующие слова:

Эй, быть с тобой — мой главный приоритет,

И не надо сомневаться в моей власти.

Я председатель правления, глава отдела любви,

Ты заставляешь меня идти к тебе, покачиваясь.

Эй, ты как хип-хоп–песня, понимаешь?

Бонита Эпплбум, ты должна подзадорить меня.

Данный подход к использованию женского встроен в традицию интерпретации женщины как символа освобождения, победы — например, Статуя Свободы или Родина-мать. Женщина здесь является воплощением хип-хопа как освобождающей практики, через которую черное население Америки смогло заработать себе ту видимость, о которой шла речь выше. Роль женщины здесь довольно инструментальна, поскольку она используется как средство для достижения целей всего народа или социальной группы, будучи обремененной этими задачами. Доу пишет: «Она (Bonita Applebum) — это то, что мужчины любят, то, на что направлены действия. Сама она не действует».

Выход песни пришелся на начало периода активной коммодификации хип-хопа и черной культуры в целом. Она начинает дигитализироваться и, соответственно, распространяться по всему миру. Хип-хоп становится продуктом потребления для белых людей, с чем связано особое отношение к репрезентации мужчин и женщин черного сообщества. Нельзя утверждать, что аудитория хип-хопа как среди белых, так и среди черных была монолитной, но в общем можно заметить, как изменились репрезентации в хип-хопе вместе с процессом его коммерциализации. Одним из отличительных признаков стала стереотипизация черных — изображение их исключительно как гангстеров, торговцев крэком, а женщин — как стриптизерш или проституток. Писатель Та–Нехиси Коутс в своей статье про рэпера MF Doom (носит железную маску на лице) высказывает очень важную для понимания той эры хип-хопа мысль: «MF Doom сделал буквально то, что большинство рэперов делало метафорически: надел на себя маску».

В отличие от него, остальные рэперы предпочли быть выставленными перед white gaze и оказались в незавидном положении. Рэперы стали заложниками тех репрезентаций, которые помогли им заработать деньги: белые люди хотели видеть их как отличных от себя, диких и грубых телесных существ, за что были готовы платить деньги. Оружие, деньги и женщины были неотъемлемыми компонентами этой репрезентационной схемы.

White gaze — термин, описывающий точку зрения о том, что видение является культурно окрашенным. Существуют укоренившиеся в западной культуре схемы видения и репрезентации пространства и людей, которые предполагают в качестве отправной точки белого наблюдателя (европейца).

Социологиня Патриция Х. Коллинз считает, что поворот к изображению черной женщины как bitch является результатом коммодификации черной культуры. Действительно, в более раннем хип-хопе едва ли можно встретить так много эксплицитной объективистской лексики в отношении женщин. Bitch является довольно сложным термином, потому что включает исторические и культурные коннотации: этим словом называют женщину, которая принадлежит низшему классу, но не является пассивной — это именно кричащая и упрямая «сука». Использование этого слова в хип-хоп композициях, как правило, пытается маркировать женщин и разделить их на «нормальных» и bitches. Так, рэперское bitch дополняет миф о черной сексуально распущенной женщине, добавляя к нему нежелательную дерзость и грубость, т.е. еще больше демонизирует женский образ (очевидно, в противовес уравновешенным и феминным белым женщинам).

Частью коммодификации черной культуры является визуальная объективация черных женщин, а также латиноамериканок. Черный мужчина–рэпер становится богатым, успешным — т.е. владеет имуществом. Для поддержания этого образа необходимо было показывать в клипах то, что противопоставлено ему. И этим элементом оказались женщины.

Философка Катрин Джинес в своей статье из сборника «Hip-Hop and Philosophy. Rhyme 2 Reason» предлагает посмотреть на клип рэпера Nelly «Tip Drill» (клип вызвал волну недовольств и общественного резонанса в США) сквозь призму теории взгляда, изложенную Ж.-П. Сартром в книге «Бытие и ничто». Сартр предлагает следующую схему: человек смотрит в маленькую дырку в двери на других людей, в то время как они его не видят. В этой схеме он, наблюдатель, является субъектом, а люди объектами, но только до тех пор, пока он скрыт от них — как только он слышит шаги приближающегося к двери человека, он объективируются в этой возможности быть увиденным. Сартр полагает, что данное переключение с субъекта на объект невозможно в иерархичном обществе (например, в сексистском). В клипе Nelly женщины сведены до этих слепых объектов, по мнению Джинес, которые находятся в состоянии анонимности по отношению даже к себе и не могут осуществить переключение.

Возвращаясь к проблематике bitch, важно отметить то, что ряд исследователей отмечают освободительный потенциал этого термина. По аналогии с тем, как молодые рэперы переосмыслили слово nigger и развернули его в свою пользу, использование слова bitch также пережило ряд трансформаций. Black Bitch или Bad Bitch — прорабатываемые в черной культуре термины, обозначающие сексуальную, агрессивную и сильную женщину, которая борется против дискриминации чернокожего населения посредством своей физической и моральной мощи. C. Генц и Б. Брабон в своей книге о постфеминизме выдвигают идею о том, что хип-хоп феминизм, будучи сам противоречивым, позволяет использовать противоречия в свою пользу: играя с инструментами эксплуатации женщин, можно нащупать пути к эмпауэрменту. Вместо того, чтобы уповать на объективистские образы женщин, можно апроприировать их и повернуть в свою пользу. И более того — вдохновлять других женщин на мысль о том, что можно преодолеть своё угнетенное положение и стать Black Bitch с большой буквы. Ярким примером тому служит одна из главных див хип-хопа — Lil’Kim. К. Джинес считает, что Lil’Kim, усиляя и демонстрируя свою bitch-идентичность, преодолевает бинарную оппозицию «девственница vs шлюха». В этой оппозиции ни у девственницы, ни у шлюхи нет голоса — женщина здесь предстает как объект. Lil’Kim в своей песне «Suck My D**k» предлагает поиграть с гендером так, чтобы довести до абсурда бинарные оппозиции. Она читает:

(Мужской голос: Ай йо, иди сюда, сучка)

Н-слово, пошел нах*й

(Мужской голос: Нет, иди ты нах*й, сучка)

С кем ты говоришь?

(Мужской голос: Почему ты ведешь себя, как сучка?)

Потому что вы, н-слово, ничего из себя не представляете,

И если бы я была чуваком,

Я бы предложила вам всем отсосать у меня.

Постфеминизм — вид постмодернистского феминизма, избегающий универсальных определений женщины, её положения в обществе, а также уходит от традиционных феминистских дихотомий (жертва vs угнетатель). Также постфеминизму характерно убеждение в том, что основные права женщинами достигнуты, и радикализм на сегодняшний день избыточен. Постфеминистки нередко упрекают других феминисток в том, что их модели рассуждения и аргументации ничем не отличаются от патриархатных, поскольку являются репрессивными и нормативными.

Lil’Kim манипулирует не только своей сексуальностью, но вообще сексуальностью, жонглируя ею и показывая, насколько условны и искусственны конструкты, которые воспринимаются как естественные в мейнстримной культуре и апроприируются индустрией. В этом аспекте хип-хоп феминизм является частью постфеминистского проекта, который использует концепты «женственности» и даже «товарности» не с целью подчеркнуть роль женщины как жертвы, а наоборот — произвести деконструкцию этой роли, открепив ее от себя и заигрывая с ней.

5. Braggadocio: деньги, власть и женский хип-хоп.

Хип–хоп был важным инструментом обогащения черного населения Америки. Недаром развитие хип-хоп музыки связывают с эпохой распространения крэка (более дешевая кристаллическая форма кокаина): с одной стороны, крэк, как и хип-хоп, был надеждой бедного черного человека на выход из своего положения, а с другой — уличные истории, связанные с распространением и употреблением крэка, послужили основой для одного из главных нарративов в хип-хоп музыке — потребления и продажи наркотиков. Многие из бывших наркоторговцев и рэперов признаются, что были вдохновлены историей Тони Монтана, героя фильма Брайана де Пальмы «Лицо со шрамом» (1983), добившийся успеха и «красивой жизни» благодаря наркотикам. Фраза «The World is Yours», прочно ассоциированная с фильмом, встречается в совместном треке «If I Ruled The world (ImagineThat)» (1996) артистов Nas и Lauryn Hill. Песня является своего рода экзистенциальным высказыванием, где исполнители моделируют гипотетическую ситуацию, которую в общем можно описать как «представь, если бы я был богатым и жил в месте, где не страшно воспитывать детей». Nas выражает коллективную травму бедности и обреченности чернокожих американцев на то, что их дети могут умереть в уличной перестрелке. Также бедность для мужчины в сексистской и расистской реальности — показатель слабости, особенно в сравнении с белым мужчиной. В 90-е черный мужчина в массовом представлении существовал как никчемный и неспособный даже на то, чтобы прокормить свою семью. Это наносит отпечаток на самоощущение человека, который поставлен в ситуацию, когда он не может заработать больших денег из–за своего изначально ограниченного положения, а общество, которое его дискриминирует, требует от него финансовой эффективности. Так, хип-хоп исполнитель никогда не отделяет себя от своего сообщества и через его индивидуальный язык проговаривается коллективный опыт или даже само социальное бытие.

Одним из литературных приемов в хип-хоп поэтике является braggadocio. Он заключается в использовании строчек, которые возвышают и восхваляют исполнителя. Как правило, это апелляция к наличию большого количества денег у рэпера, «богатому» сексуальному опыту и дорогим машинам. Также оно используется с целью личностного утверждения исполнителя. Хрестоматийным примером использования этого приема служит строчка рэпера Rakim из трека «No Omega»:

Я — Альфа без Омеги

Начало, у которого нет конца…

Будучи одним из баттловых приемов возвышения над всеми или унижения противника, braggadocio имеет множество вариаций. Мужские формы braggadocio, как правило, обращают внимание на физическую силу, маскулинность и властность автора строк. Рэпер MURS объясняет сущность braggadocio так: «Когда ты молодой черный парень в Америке, ты чувствуешь, что не имеешь голоса, ты полностью лишен прав, и когда к тебе в руки попадает микрофон, ты хочешь просто взорвать всё вокруг, обратить на себя внимание». И рэперы говорят на понятном всем языке, они не выдумывают новую «грамматику угнетенных» — они живут в реальности, где власть осуществляется определенным образом, и эту же самую власть они хотят захватить. Прежде всего, экономическую. Женскими темами для хвастовства, как правило, выступают сексуальная привлекательность, одежда и деньги, обычно речь идет о том, что женщины рабочего класса не могут себе позволить, к ним проводится отсылка как к слабым и завидующим исполнительнице. Как уже было сказано, коммерциализируясь, хип-хоп «белеет», то есть начинает говорить на языке, понятном белым, а классизм — это белый конструкт, который препятствует как феминизму, так и анти-расистской политике. Противопоставляя людей друг другу внутри одного сообщества, он возбуждает в них ненависть (богатая vs бедная женщина). В совместном треке Lil’Kim и Notorious B.I.G. «Drugs» встречаются следующие строчки Lil’Kim, которые демонстрируют ее пренебрежение к бедным девушкам:

Лирически электризующая, сучки будут лгать

О купленной ими одежде,

Некоторые магазины даже не позволят вам войти,

Пока не приду я и не начну смущать их и грубить.

Среди женщин также ярким примером является Da Brat, которая часто использовала braggadocio в своих песнях. В песне «Sittin’ on Top of the World» можно услышать:

Сижу на вершине мира

Качаю ногами, звеню украшениями

Продолжай, малыш.

Важно учитывать, что музыка и танец всегда являлись формой эскапизма (и буквально, и метафорически) для чернокожего населения Америки. Творчество для них было своеобразным средством преодоления уродливой реальности. Этому посвящен документальный фильм–исследование режиссера и фотографа Дэвида Лашапеля «Rize», вышедший в 2005 году. В фильме рассказана история двух танцевальных субкультур Лос Анджелеса — «Clowning» и «Krumping», которые стали настоящим чудом для подростков неблагополучных районов города. Лашапель показывает, как танец, включенный в общий контекст хип-хопа, помогал юношам и девушкам избежать вовлечения в криминальную жизнь: если ты среди «клоунов», то от тебя отстанут. В популярной культуре эти субкультуры нашли своё отражение в клипе The Chemical Brothers «Galvanize»:

В клипе мы видим, что важной частью крампинга, как и многих других элементов хип-хоп культуры (баттл-рэп, граффити) является соревнование. Соревнуются, как правило, танцевальные группы (семьи) во главе с координатором-наставником. В этом стремлении к творческой победе реализуется более широкая травма черного американца — в условиях безвластия он хочет символически приобрести власть и дать выход злости на отсутствие инструментов самоутверждения. Не имея реального влияния в публичном поле, он иллюзорно примеряет на себя эту роль, действуя при этом в логике доминирования, опасной для него же самого.

Это страстное желание завоевать символическое пространство путем такого самовосхваления было удачно апроприировано индустрией коммерческого хип-хопа и возведено в некое правило, которое работает и по сей день у многих артистов. Женщины хип-хопа присвоили этот прием, у чего было несколько причин.

Хип-хоп — это андроцентричная культура (как и любая другая), в которой женщинам приходилось доказывать своё право на существование. В этом была необходимость, поскольку, как уже было сказано, хип-хоп оказался мощным инструментом расовой эмансипации, и женщины не могли этого не чувствовать: жизнь черных женщин зависела от положения черных людей как единой социальной группы. Для вхождения и утверждения в хип-хопе женщинам было необходимо овладеть теми инструментами, которые заданы в этой культуре — прежде всего, braggadocio, с помощью которого артистка свидетельствует о своем совершенстве. Женщинам было особо важно держаться этого тона — солистки группы Salt’N’Peppa говорили в своем интервью, что женщину никто не стал бы слушать, пока она не победит кого-то. Многие известные женщины-МС, прославившиеся в 1980-е, начинали баттлить с 12 лет. Это давало возможность заработать деньги на так называемую «свою комнату», а также сделать себя видимой «на улицах» — т.е. ворваться в публичную сферу. Одной из таких легендарных баттл-МС была Roxanne Shante, записавшая, как принято считать, первый в истории хип-хопа дисс.

«Своя комната» (1929) — эссе писательницы Вирджинии Вулф , в котором она выдвигает идею о том, что для успешного занятия творчеством людям необходима своя комната и свои деньги. Во многом из–за отсутствия у женщин этих ресурсов среди них не было «великих художниц».

В 2017 году Нетфликс выпустил байопик «Roxanne Roxanne», в котором рассматриваются проблемы, определившие карьеру Roxanne: предательство отчима и мужа, отсутствие денег (она жила в одной комнате со своими младшими сестрами), алкоголизм матери. Рэп для неё был инструментом для самореализации, несмотря на то, что ей приходилось идти на компромиссы с тем, что окружает хип-хоп культуру и черное коммьюнити — наркотики, насилие, месть, подкупы и т.д. Тем не менее, Roxanne Shante — женщина, повлиявшая на развитие хип-хоп музыки, пускай и не «женскими» средствами.

Braggadocio — это классический прием, который стал эмблемой хип-хоп культуры. Вместе с коммерциализацией приходит и упрощение творческой формы — лейблы хотят, чтобы исполнительница вела себя «как подобает» и следовала уже закрепившемуся набору правил продюсирования, поскольку он гарантировано принесет прибыль. В женских текстах нередко можно встретить хвастовство своей сексуальностью, которая заставляет мужчин думать только о ней, в отличие от остальных девчонок, которых она и близко к себе не подпустит. Такая риторика закрепляется в 90–е, т.е. в «золотую эру» женского хип-хопа. Яркими её представительницами являются Foxy Brown и Lil’Kim. Но вместе с гиперсексуализированной репрезентацией тела в своих клипах они открыто говорили о женском удовольствии, в связи с чем их считают профеминистскими рэпершами.

В женском хип-хопе, однако, закрепилось представление о том, что женщина должна представлять собой male fantasy (мужскую фантазию). Даже те девушки, которые технически не уступают МС-мужчинам, должны поддерживать сексапильный манящий образ. Более того, в их текстах можно часто встретить строчки, где девушки сексуально «унижают» мужчин, а именно — принуждают к действиям сексуального характера. Таким образом конструируется идентичность хип-хоп исполнительницы, отвечающая двойным стандартам: первоклассная МС с хорошей техникой и привлекательное для мужчины тело и соответствующая лексика. Новоизобретенная сексуальность имеет здесь противоречивый характер: с одной стороны, женщина пробивается в мужскую культуру с помощью сексуализации своих текстов и тела, а с другой — открыто заявляет о наличии женского удовольствия, о котором в сексистской культуре почти не говорят. Это нельзя недооценивать — многие женщины вдохновляются текстами таких рэп-исполнительниц, поскольку в них женщина, наконец, получает возможность наслаждаться своим телом, обретает ресурс для удовольствия. Но здесь мы опять упираемся в противоречие — налицо отсутствие сексуальности не-гетеро женщин, то есть женское удовольствие рассматривается исключительно сквозь призму фаллоцентричной, гетеросексисткой оптики.

В 2000-е произошел упадок женского хип-хопа, который в частности проявился в том, что Grammy’s отказались от номинации «Лучшая женщина-МС». Многие объясняют это тем, что женщины обходятся лейблам дороже, чем мужчины. Для женщин более важен внешний облик: одежда, бьюти–практики, фигура. На поддержание этого образа лейблу приходится тратить втрое больше денег, нежели на мужчин-МС. Так, женщины оказываются в заложниках у коммодифицированного образа сексапильной Black Bitch, который одновременно и помогает им попасть в индустрию, и лишает возможности строить карьеру, когда лейблам становится невыгодно их содержать.

В современном женском хип-хопе есть две крупные фигуры, которые наследуют изложенной логике — Cardi B и Nicki Minaj. Их можно назвать одними из самых коммерчески успешных рэп-исполнительниц (Сardi B — первая женщина-МС, дважды получившая первое место в Billboard Hot 100). Они довольно эксплицитно демонстрируют свои тела и сексуализированное поведение, что играет не последнюю роль в их массовой востребованности. И здесь необходимо затронуть вопрос о статусе секс-работы, поскольку на сегодняшний день это одна из самых обсуждаемых тем среди феминисток и не только. Существует два фланга феминисток. Одни считают, что проституция — это изнасилование, и женщина не может свободно выбирать такую деятельность, на это могут подтолкнуть либо обстоятельства, либо конкретные люди; другие утверждают, что секс-работа (проституция, стриптиз, порнография, эскорт) — это такая же работа, как и другие, а также она может служить в качестве эмпауэрмента, т.е. помогает заводить новые знакомства, зарабатывать деньги, овладевать своей сексуальностью, а также вырываться из душных отношений с семьей или партнерами. Cardi B, будучи еще неизвестной девушкой из Бронкса, работала стриптизершей. Сама она признается, что никому не пожелала бы работать в секс-индустрии, потому что это сказывается на самооценке — приходится постоянно думать о том, насколько ты сексуально привлекательна для клиентов, что в дальнейшем оказывает эффект на самоощущение вне работы. С другой стороны, она отмечает, что стриптиз помог ей стать финансово независимой и вырваться из бедности, что вполне возможно стало первым шагом для строительства карьеры в шоу-бизнесе. В мире, где бедной не-белой женщине доступно мало ресурсов, секс-работа действительно может послужить средством эмансипации.

Nicki Minaj, напротив, критически относится к «продаже секса», утверждая, что «девушкам следовало бы меньше раздвигать ноги», за что её публично обвинили в слат-шейминге. Несмотря на это, Nicki выстроила образ на следующих элементах, которые наблюдались и у Foxy Brown, и Lil’Kim: выпячивание успешности, гиперсексуализация, доминирование и безбашенность. Так, она использует риторику braggadocio, чтобы возвыситься над другими женщинами, в частности, путем осуждения их сексуального поведения. Когда у нее спросили, почему она осуждает секс-работниц, Nicki ответила: «Они продают секс, а я продаю сексуальную привлекательность, это не одно и то же». В то время как Queen Latifah говорила в отношении Lil’Kim: «Мы хотим одного и того же, но добиваемся этого разными средствами. Кто я такая, чтобы говорить ей прикрыться?… Pussy — очень властная штука, и я пришла к тому, что некоторые женщины используют ее для того, чтобы добиваться каких-то вещей, и они считают, что это самая высшая степень силы, на которую они способны». В словах Queen Latifah читается мысль: не нужно осуждать женщин за ограниченность их ресурсов. Критиковать нужно систему, а не женщин встроенных в неё. Можно увидеть, что в хип-хоп культуре эта проблема является горячей и дискуссионной уже очень давно, и отношение к сексуальной саморепрезентации женщин здесь довольно неоднозначно.

Braggadocio активно осуждается современными рэперами. В частности, рэпер Kid Cudi в своем интервью в 2014 году высказался о том, что эти содержания тормозят хип-хоп культуру и черное коммьюнити в целом. Он утверждает, что хип-хоп должен быть более рефлексивным и социально ответственным. В не меньшей степени это касается и женского вопроса. MC Lyte считает, что сексизм в хип-хопе стал проявляться сильнее с её времен, в связи с чем редко можно услышать действительно выдающихся женщин-МС, поскольку унижающая самих же женщин лексика никак не может служить их эмансипации.